Копай! — кричала рукоятка.
Кровоточи! — метался нож.
И долго хаос мой терзали,
И память вырубали сплошь.
Те, кто меня любил,
Потом хулил, потом забыл,
Опять склонились надо мной,
Иные плакали, другие были рады.
Сестра моя, трава зимы,
Как быстро вытянулась ты —
Огромней недругов моих,
Пронзительней моей мечты!