Если б музыка имела цвет, зал превратился бы в калейдоскоп красок, и тогда я говорил бы о тёмной синеве, истекавшей от контрабаса, лазури и зелени, порождённых альтами и виолончелями, оранжевой желтизне, струившейся от скрипок. Но прежде всего я сказал бы о красном и чёрном цветах, которыми полыхала скрипка Мортона. Если б музыка имела цвет, а я был бы хамелеоном, я бы раз и навсегда сменил свою окраску на оттенки этого концерта.