Чем определяется приемлемость или неприемлемость наших представлений? Не тем, что они перестают работать на практике. Мысль Маркса часто совершенно извращают, когда ссылаются на свою частную, отсталую практику. Это просто бездельники, которых надо «отстрелять из рогатки».
Маркс говорил совершенно другую вещь: критерий истины — общественно-историческая практика. А общественно-историческая практика — это не практика на вашем строительстве или в нашем университете. В общественно-исторической практике есть такой закон: появилось новое, более мощное — следовательно, все остальное морально устарело. Мертвецы бродят среди нас: устаревшее может сто, двести лет жить, бродить, пыхтеть, кряхтеть. Но на уровне культуры говорит: простите, это всё устарело уже сотни лет назад.
Так что частная практика ничего не определяет.
Сознание не идёт от заблуждения к истине. Оно идёт от одной исторически значимой истины к другой исторически значимой истине. Если кто-то сумел подняться, аккумулировать прошлый опыт, снять его и продвинуться дальше — он сделал мёртвым все остальные представления.
Возьмите ситуацию Галилея. Бессмысленно спрашивать, сколько человек думали так же, как и он, и полагать, что если много, то утверждения Галилея истинны. Против него была огромная мощь перипатетиков, и всего каких-то восемь человек понимали, о чём речь. Но вышла его книга, и скоро от всей перипатетический науки не осталось и следа.