Полюс в молчанье застыл..
На полюсе белый медведь
Трогает лапою шар,
Осторожно его вращая.
И как из глубин Парижа
Мне объяснить медведю,
Что трогать лапой нельзя
Солнце полночного края?
Медведь этот так далеко
От комнаты тесной моей
И так не похож на зверей,
Которые бегают мимо.
Наших закрытых дверей!
Ничего не знает медведь,
Он только тянется к солнцу,
И хочет его согреть,
И хочет его облизать
Красным своим языком,
Как будто оно — медвежонок,
Как будто озяб медвежонок,
Закрыл глаза и свернулся
В маленький снежный ком.

Ласковы будьте с Поэтом,
Самым добрым из всех зверей.
Не найдете вы в сердце этом
Ни замков, ни глухих дверей.
Воплощая все Ваши невзгоды,
Он близнец наш и наш двойник.
Но слова особого рода
Он не хуже пророков постиг.
И постиг нищету он, и смело
Шёл туда, где страданье и стон,
Где его отощавшее тело
Станет пищей голодных ворон.
Он на ясный язык поэта
Переводит невзгод наших тьму,
Так дадим же за всё за это
Переводчика знанье ему.

Вдали мой слышать зов научишься ли ты?
Не слух склонить к земле — склониться сердцем надо!
Чтобы прийти ко мне, найди в себе мосты!
Я жду, я от дорог не отрываю взгляда.

Пусть разделяют нас Атлантики просторы,
Пустыни, и леса, и цепи диких гор, —
Расступятся леса, равниной станут горы,
Лишь в сторону мою ты обратишь свой взор!

Когда хочу, чтоб сон меня преобразил,
Но прежним остаюсь, опять без сна, без сил,
Без слова жалобы, без жизни в теле старом,
И мозг сожжён дотла невидимым пожаром,
Тогда посмертный «Я», меня ввергая в дрожь,
Твердит: «Как медленно и долго ты живёшь!
Что держит здесь тебя? Чего ты ждёшь от жизни,
Когда разбиты мы и тяжело отчизне?»
Молчу, но он во мне, а я хочу один
Исчезнуть, скрыться там, в неведомой Пальмире!
В себе душу того, кто всех угрюмей в мире,
И погружаюсь в ночь, её ничтожный сын.