Вы, верующие, все на один лад. Христианство делает из вас трусов.

Она всегда говорила мне «вы» по телефону — «Это вы?», «Вы можете?», «Вы сделаете?», — а я думал, как дурак, хотя бы несколько минут, что на свете — один только «вы», и это я.

Если бы нас не учили, как понимать Страсти Христовы, догадались бы мы, кто любил Христа — ревнивый Иуда или трусливый Пётр?

Глядя на неё поверх стакана, я думал, как странно, что меня совершенно к ней не тянет, словно после всех этих распутных лет я вдруг стал взрослым. Любовь моя к Саре навсегда убила похоть. Больше я не смогу получать наслаждение от жизни.

Я думал иногда: не продолжает ли вечность самый миг смерти? Если это так, я бы охотно умер в миг доверия и полной радости, когда невозможно поссориться, ибо невозможно думать.

— Боюсь, что я толком не молился с самого детства. Когда-то просил, чтобы Бог помог мне попасть в первую десятку.

— Вы попали?

— Попал во вторую. Наверное, такие молитвы не считаются?

— Всякая молитва лучше, чем ничего. Вы признаёте божью силу, а это лучше, чем ничего.

Если двое любят друг друга, они друг с другом спят — это формула, доказанная всем человеческим опытом.