Я был пачкой левов, которая лежит в большом поддоне на монетном дворе и ждёт того, что её сожгут живьём, так как купюры постарели и не имеют товарного вида. Я кричал, пытаясь позвать на помощь человека, проходившего мимо стен по улице. И параллельно я же был этим человеком и разговаривал с непонятным голосом за стеной.
Как пачка я молил меня спасти. Рассказывал, как сейчас меня будут переводить в безналичную форму, а это как будто из тебя душу выжимают по частям.
Как человек я объяснял, что безнал — это удобно и безопасно, что его любят потребители, что он позволяет легче прослеживать денежные потоки.
Как пачка я рассказывал, что эти аргументы придумали пропагандисты денежного геноцида. Один из них —
Сатоси Накамото: палач, по которому плачет Гаага.
В какой-то момент поддон тронулся с места и поехал в печь. Как человек я услышал «Мама!» из-за стенки. Это Полька звала маму, чтобы та принесла ей молока.